Хроники Коронавируса - Часть седьмая: Бассейн дополненной реальностей
В седьмОЙ ЧАСТИ НАШЕЙ СЕРИИ, МАРИЯ ВАРДЕНГА ПИШЕТ О нынешной ситуации, и до какой степени это неотвратимо
Чаще всего на этой неделе я встречала в сети вопрос о том, каким окажется мир после пандемии. Проблема волнует не только моих приятелей и виртуальных знакомых – вопрос является предметом дискуссии известных философов и культурологов. Прочитала на днях заочный спор Славоя Жижека и Джорджо Агамбена на тему о постпандемийной реальности. Агамбен считает пандемию открытой провокацией власти. Он убежден, что ограничения, с которыми легко согласилось общество в момент острой ситуации с эпидемией, не будут сняты, и люди постепенно привыкнут жить в состоянии стабильно чрезвычайного положения. При этом ситуация породит и введет в привычный обиход изобретения, которые неизбежно будут негативно влиять на жизнь людей: вынужденное ограничение пространства, преимущественное существование в виртуальной реальности. Социальное дистанцирование сначала войдет в жизнь как эпидемиологический предохранитель, а затем как привычка.
Славой Жижек настроен еще более пессимистично. По его мнению, возвращение в прежнюю реальность попросту невозможно. Мир, казавшийся освоенным, отныне и навсегда окажется чересчур хрупким. Оттого основной ойкуменой человека станет виртуальное пространство, ибо внешняя среда вновь станет вместо поля освоения полем обоснованной угрозы. (Я, кстати, только сегодня нашла этому зримое подтверждение. Увидела на фасаде местного торгового центра объявление: «Клуб дополненной реальности. Бассейн. Сауна. Фитнес», – и поймала себя на том, что всерьез осмысляю технологию плавания в бассейне дополненной реальности.)
Юваль Ной Харрари (мой нон-фикшн кумир, зачитывалась его книгами весь прошлый год) считает, что пандемия искусственно поставила нас перед выбором между здоровьем и приватностью. Как историк, он убежден, что человек должен будет отстоять свое право на личное пространство в условиях неизбежной попытки государств установить тотальный цифровой, и в перспективе даже биологический, контроль…
сейчас антиутопия «Дау» смотрится как пророчество о новой реальности
Что до меня, то я каждый день думаю о Дау. Посмотрела все четыре выложенных в сеть частей проекта. Не очень понимаю, чем руководствовались продюсеры, но пока он фигурирует по принципу «сада расходящихся дорожек»: историю секретного научно-исследовательского института, занятого – естественно, под бдительным контролем КГБ – передовыми междисциплинарными исследованиями, сейчас можно смотреть с любого места. И потому я увидела ее с конца: сначала посмотрев шестичасовую серию «Дегенерации», где рассказывается финал истории, с уничтожением института.
Смотрю и думаю, как удивительно вовремя вышел к публике этот проект. Звучание «Дау», появись он еще полгода назад, было бы неизбежно забито водопадом развлекательных шоу на всех экранах. Подумать только, всего полгода назад антиутопия «Дау» казалась бы безнадежно устаревшей. А сейчас она смотрится как пророчество о новой реальности.
Сегодня я всматриваюсь в эту историю (фильм? проект? социальный эксперимент? - назвать его можно любым образом) в поисках столь нужного ответа. Можно ли устоять в ситуации урагана? Остаться человеком в ситуации тотального контроля? Ведь человек, каким бы могущественным он ни был, сколько важной бы ни ощущал свою миссию, по-прежнему хрупок и беззащитен перед лицом власти, при всех режимах имеющей возможность манипулировать нашей свободой…
Вот почему мне так дорого обращение Папы Франциска, цитирующего Евангелие от Марка: «Всех нас застала врасплох неожиданная и яростная буря, и все мы вдруг обнаружили, что находимся в одной лодке, одинаково хрупкие и растерянные»… Правда, ответа на это новое осознание своей хрупкости я ищу не у философов – только лишь у художников, которым одним открыт секрет сопротивления закону земного притяжения…
Только теперь я стала в полной мере понимать, почему вольность (свобода, в переводе на сегодняшние реалии) – святое право человека. До чего свежо и современно звучат сейчас знакомые строчки: «Мы ждем с томлением упованья/ минуты вольности святой»...
